- В клинике, как в монастыре, - сказала она. - Заново учишься ценить
самые простые вещи. Начинаешь понимать, что это значит - ходить, дышать,
видеть.
- Да. Счастья кругом - сколько угодно. Только нагибайся и подбирай.
Она удивленно посмотрела на него.
- Я говорю серьезно, Равик.
- И я, Кэт. Только самые простые вещи никогда не разочаровывают.
Счастье достается как-то очень просто и всегда намного проще, чем думаешь (гл. XIII).
- Потому что... - сказал Равик. - Прижмись ко мне теснее, любимая,
вновь возвращенная из бездны сна, вернувшаяся с лунных лугов... потому что
ночь и сон - предатели. Помнишь, как мы заснули сегодня ночью друг возле
друга - мы были так близки, как только могут быть близки люди... Мы слились
воедино лицом, телом, мыслями, дыханьем... И вдруг нас разлучил сон. Он
медленно просачивался, серый, бесцветный, - сначала пятно, потом еще и
еще... Как проказа, он оседал на наших мыслях, проникал в кровь из мрака
бессознательного, капля за каплей в нас вливалась слепота, и вдруг каждый
остался один, и в полном одиночестве мы поплыли куда-то по темным каналам,
отданные во власть неведомых сил и безликой угрозы. Проснувшись, я увидел
тебя. Ты спала. Ты все еще была далеко-далеко. Ты совсем ускользнула от
меня. Ты ничего больше обо мне не знала. Ты оказалась там, куда я не мог
последовать за тобой. - Он поцеловал ее руку. - Разве может быть любовь
совершенной, если каждую ночь, едва уснув, я теряю тебя? (гл. XV)
... сторонник простых радостей (гл. ХХХI)
- Аристократия отбыла, - сказал Зейденбаум. - Теперь здесь остались
одни лишь приговоренные к пожизненному заключению и к смертной казни.
Избранный народ! Любимцы Иеговы. Специально предназначенные для погромов. Да здравствует жизнь! (гл. XXXII)
Auteur: Erich Maria Remarque
